Состояние, которое сейчас переживает наше общество, можно назвать «социальной депрессией».
Почему так происходит и какой из этого видится выход, рассказал известный ярославский блогер, заместитель председателя Ярославской областной организации Всероссийского общества инвалидов (ЯОО ВОИ) Александр Богатырёв.
«Подождите, не до вас»
Ольга Савичева, «АиФ-Ярославль»: Александр Михайлович, вы, как активный блогер, лучше других видите, что ярославцы сейчас в большинстве своём злы, всё и вся ругают, осуждают, уровень агрессии иной раз зашкаливает. В чём дело, по вашему мнению?
Александр Богатырёв: Дело в том, что у нас в целом утрачено легендарное некогда чувство уверенности в завтрашнем дне. Началось это задолго до пресловутой пандемии, но просто пандемия ко всем прочим «факторам неопределённости» добавила ещё и чисто животный страх за свою жизнь в буквальном смысле слова, за жизнь близких и друзей. Причём всё это накладывается на сознание своей полной беспомощности, бессилия хоть как-то повлиять на ситуацию. Единственное, что тебе доступно, это сидеть в персональном своём уголке, молиться и ждать, пронесёт или нет. И где-то в глубине сознания всё более отчетливо понимаешь, что нет, не пронесёт, и в конце концов рано или поздно, но эта зараза и до тебя непременно дотянется, просто вопрос во времени.
В результате всего этого чем дальше, тем больше накапливается в нас внутреннего раздражения, напряжения, которое всё труднее сдерживать и которое всё чаще прорывается наружу. Уровень напряжения в обществе растёт, что выражается в разного рода эксцессах. Причём как на частном уровне, то есть в повседневном общении между отдельными людьми, так и на уровне общественно-политическом.
- Как выживают сейчас люди с инвалидностью?
- Конечно, любой кризис в первую очередь бьёт по наиболее уязвимым слоям населения, в том числе и по инвалидам. На фоне того, что сейчас происходит в связи с пандемией, люди всё больше замыкаются, и их всё меньше интересуют и волнуют проблемы других.
В результате и внимание к некоторым жизненно важным проблемам собственно людей с инвалидностью как бы отошло на второй план. В первую очередь это касается, конечно, всего, что так или иначе связано со здравоохранением. И без того хватало проблем с доступностью, скажем, врачей-специалистов. Но сегодня, когда едва ли не большинство этих специалистов мобилизовано на борьбу с коронавирусной инфекцией, многие хронические больные, а таких среди инвалидов большинство, оказались фактически брошенными на произвол судьбы. Им говорят прямо: «Подождите, не до вас».
Только один пример. Госпиталь ветеранов войн в Ярославле является сегодня основным стационаром региона для больных с ковидом. В связи с этим там прекращены операции по тому же эндопротезированию тазобедренного сустава. Оно вроде и понятно, но что прикажете делать человеку, для которого эта операция жизненно необходима? Также фактически прекращён приём инвалидов на плановые и профилактические обследования, в результате чего происходит неуклонное ухудшение общего состояния человека и неизбежное усугубление тяжести основного заболевания.
- Доходы населения, по данным экономистов, падают. Ощущаете ли вы на своих знакомых и друзьях, что мы стали жить хуже? Провоцирует ли агрессию бедность?
- В массе своей да, большинство из нас стали жить хуже, прежде всего в смысле материальном, по сравнению, скажем, с 2013 годом. Это падение жизненного уровня более чем ощутимо: примерно наполовину, если судить с точки зрения рядового обывателя.
Причём процесс постоянного и неуклонного падения доходов большинства населения продолжается уже восьмой год подряд. И несмотря на бодрые реляции официальных инстанций о росте ВВП и вдохновляющих процентах увеличения производства, всё тот же рядовой обыватель никоим образом этих всех оптимистических цифр не ощущает на своём кармане.
При этом ссылки на общий рост мировых цен на то и это не вызывают ничего, кроме раздражения. Потому что мы уже давно на собственной шкуре убедились неоднократно, что у нас цены и на то, и на это растут в двух случаях: когда мировые цены растут и когда они падают.
Особенно это касается лекарств – они дорожают так, что впору башкой об стену биться в отчаянии. Только за последние год-полтора они выросли от 25% до 40%.
В результате многие инвалиды находятся буквально на грани нервного срыва. Когда разговариваешь с таким человеком, то чувствуешь себя так, будто находишься у бочки с горючим: чиркни неосторожно – и полыхнёт. И опасность для общества в том, что чем дальше, тем больше у нас растёт число именно таких вот во всём разуверившихся и на всё готовых людей.
В пожарном порядке
- Как относятся ярославцы к транспортной реформе, которую сейчас затеяли городские власти?
- Многие, я в том числе, просто не понимают, зачем надо было в такой острый период буквально в пожарном порядке столь кардинально вмешиваться в устоявшийся распорядок жизни десятков тысяч людей. Сегодня людям и без этих экспериментов руководства города хватает проблем в повседневной жизни. Почему плановую операцию рядового человека можно отложить на неопределённый срок до пресловутых «лучших времен», а маршруты городского транспорта необходимо перетасовать «к утру ближайшего понедельника»?
Почему нельзя было реформу провести поэтапно, постепенно изменять сложившуюся схему маршрутов общественного транспорта, начиная с менее загруженных направлений, отрабатывая механизмы управления, и так далее?
Тем более что это происходило аккурат перед самыми выборами в Госдуму РФ. И вряд ли приходится сомневаться, что тот «неуд», который получила партия власти по результатам голосования в Ярославской губернии, а в Ярославле особенно, внесла свой посильный вклад в том числе и эта вот незадавшаяся реформа.
Месть за пренебрежение
- Полиция сейчас проверяет несколько заявлений ярославцев о планирующихся обстрелах колледжей, школ, детсадов. В рыбинской школе 14-летняя ученица ударила пожилую учительницу. Что, по-вашему, происходит с молодёжью?
- В подростковой среде все существующие в нашем обществе противоречия и социальные беды проявляются и ощущаются особенно остро и болезненно.
К тому же именно в школах, в вузах сегодня наиболее наглядно проявляется то, что ранее именовалось классовыми и социальными различиями. От моделей гаджетов до цены штанов и прочих атрибутов школьной повседневности – каждая деталь подмечается одноклассниками и служит критерием и для выбора круга общения, и для выработки линии собственного поведения.
Свою роль играет и то обстоятельство, что в нынешнем обществе слишком многие испытывают чувство эдакой заброшенности и одиночества. Особенно это касается детей и подростков, причём даже из вполне благополучных на первый взгляд семей.
Отнюдь не случайно в подавляющем большинстве случаев все эти пермские и прочие стрелки, а также «просто» хулиганы и школьная шпана рекрутируются из числа аутсайдеров, изгоев, которых не любят девочки или игнорируют мальчики, которые готовы на всё, лишь бы привлечь к себе внимание и отомстить одноклассникам и педагогам за пренебрежение.
Наконец, ни для кого не секрет, что престиж профессии педагога в нынешнем обществе низведён до недопустимо низкого уровня. Когда, с одной стороны, бывшая система народного просвещения разжалована в сферу образовательных услуг, а с другой – сегодня учитель твёрдо знает, что в любом возможном конфликте с учеником либо его родителями именно он, учитель, будет виноват всегда и во всём. Понятно, что на таком фоне любая попытка учителя отстоять свой авторитет воспринимается как нарушение конвенции и приводит нередко к проявлениям открытой агрессии.
Помочь и поддержать
- Как спастись от плохих новостей? В чём вы черпаете для себя позитив?
- Радует любое проявление простой человеческой солидарности. Не какие-то масштабные акции официальных инстанций, но именно повседневные мелочи, которые доказывают, что мы ещё способны на проявление участия к незнакомому человеку, готовы поддержать в каких-то сложных обстоятельствах. Помоги тому, кому труднее или хуже, чем тебе, вот и всё.
Как говорил Эрнест Хемингуэй, «человек один не может. Нельзя теперь, чтобы человек один. Всё равно человек один не может ни черта». В такие вот времена, как нынешняя пандемия, это особенно верно и особенно важно. Потому что если ты один, то вольно или невольно, но можешь думать только о своих болячках, страхах и как вообще всё кругом безнадежно. Поэтому так важно, чтобы человек не чувствовал себя забытым, заброшенным, никому не нужным. И ведь для этого не требуется совершать никаких подвигов. Зачастую всего и надо-то просто человеку позвонить лишний раз. Чтобы он понимал, что кто-то о нём помнит, за него беспокоится. Не больше. Но и не меньше.
