Свобода содержанки. Почему мы всё чаще слышим о кризисе ярославских СМИ

Почему одна за другой закрываются ярославские газеты, а профессия журналиста стала одной из самых малооплачиваемых? Отчего старшее поколение было ощутимо выше по уровню образования и эрудированности, чем современная молодёжь, и существует ли сегодня свобода слова в наших СМИ? На эти «больные» для ярославской общественности вопросы мы попросили ответить известного журналиста и блогера Александра Богатырёва.

Литературный язык как иностранный

Ольга Савичева, «АиФ-Ярославль»: Александр Михайлович, как вы оцениваете культуру речи в ярославских СМИ, как печатных, так и радио, ТВ, на интернет-сайтах?

Александр Богатырёв: Так же, как культуру речи на улицах, в общественном транспорте и в стенах наших школ и вузов. В ярославских СМИ пишут так, как говорят. Если молодая мама громогласно кроет непослушного ребёнка матом на улице, как она ещё может говорить? Это её повседневная речь. Журналист просто не может, входя под священные своды редакции, вот так взять и перейти на, по сути, иностранный для него язык. Другое дело, что по нынешним временам этот самый русский литературный становится фактически иностранным для всё большего числа, так сказать, носителей и пользователей. В том числе и для ярославцев. К сожалению. И многим сегодняшним журналистам, как и прочим жертвам ЕГЭ, легче говорить по-английски или, на худой конец, тем же русским матерным, чем великим и могучим языком Ивана Тургенева и Льва Толстого.

- Это надо принимать или стоит всё-таки бороться?

- СМИ ─ это не учебное пособие, а журналист не проповедник тех или иных нравственных и культурных норм. Он не может быть непонятным для своего читателя или зрителя. И если я, скажем, не владею нынешним молодёжным слэнгом, то я не могу рассчитывать на то, что эта самая молодёжь станет меня читать или слушать. Другое дело, что именно я хочу сказать на этом языке. Есть мне вообще что сказать, или за душой нет ничего, кроме набора общеупотребительных фраз. И слишком часто приходится видеть, как журналисту не остаётся ничего, как только более или менее ловко играть словами. С другой стороны, если словарный запас журналиста ничем не отличается от уровня Эллочки Людоедки, то чему он может её научить, какой пример ей подать? Если кто-то знает, как с этим бороться, флаг ему в руки.

Новости не портят аппетит

- Существуют ли в местных СМИ признаки, по которым можно судить о деградации или, наоборот, нравственном росте ярославского общества?

- Знаете, я пребываю в достаточно солидном возрасте и должен сказать, что не помню такого периода в нашей многострадальной истории, когда бы озабоченная общественность не стенала по поводу морального упадка и потери нравственных ориентиров. Если сообщения об очередном найденном на помойке трупике новорожденного давно перестали восприниматься в ярославских СМИ как сенсация, то можно ли это соотносить с уровнем нравственности общества в целом? Да, как правило, это идёт одним абзацем в криминальной хронике, то есть общество к этому притерпелось. Соответственно, и со стороны СМИ это воспринимается как некая обыденность. Это признак деградации? Не знаю.

Таким же повседневным явлением стали в СМИ и красочные повествования об очередных скандалах с проворовавшимися чиновниками, врачами-взяточниками, о плодотворном сотрудничестве правоохранителей с бандитами и тому подобном. И по себе замечаю, что всё это давно не производит эдакого ошеломительного воздействия на читателя, зрителя, слушателя. Смотришь по телевизору на очередной размазанный по асфальту труп, но на аппетит это не влияет, пьёшь себе дальше свой кофий. Но ведь, если честно, каждому поколению приходилось так или иначе привыкать к чему-то такому, что поколению предыдущему казалось немыслимо безнравственным. Мы в своё время дурели от мини-юбок, тогда как наши родители буквально содрогались при мысли о том, в каком развратном мире предстоит жить их детям. Сегодня, как положено, уже мне страшно за будущее нынешних детей. Да, мне страшно.

Цензура внутри нас

- Насколько остро, на ваш взгляд, стоит в ярославских СМИ проблема цензуры и искажения действительности?

- В классическом понимании цензуры у нас попросту нет, потому что она не нужна. Просто журналисты понимают, чего от них ждут, а потому лишнего сами себе, как правило, не позволят. Есть, так сказать, оглядка на то, что завтра твой орган массовой информации безвременно сдохнет, а тебе придётся искать работу. При этом все знают, что можно и чего нельзя в каждом нашем губернском конкретном СМИ. Поэтому ты сам пишешь так, чтоб на тебя не очень обижались. Именно из расчёта, что завтра тебе, может быть, придётся идти наниматься к тому, с кем ты сегодня непримиримо борешься. У нас ведь практически невозможно, чтобы журналист весь свой трудовой стаж отработал в одном и том же СМИ. Потому в первую очередь, что срок существования большинства наших СМИ обычно гораздо меньше, чем требуется для пенсии.

Свобода в пределах сметы

- Влияет ли кризис на свободу слова в наших СМИ?

- Ну, у нас такой уровень свободы, что на него вряд ли что может повлиять. В этом отношении о кризисе можно говорить лишь чисто в финансовом отношении. Количество печатных СМИ сокращается в связи с исчезновением массового читателя как такового. Это касается не только местных СМИ, но и федеральных, и в мировом масштабе. Интернет идёт на смену типографскому станку, так что шелест страниц заменяется мышиным кликом.

Параллельно происходит процесс депрофессионализации, извините за неуклюжий оборот. Кризис перепроизводства добрался до журналистов. В наших СМИ журналисты взаимозаменяемы, как патроны в обойме. И с чего им тогда хорошо платить? Лучше взять девочку, которая никаких вопросов не задаёт, потому как своего мнения ни на что у неё попросту нет. Журналист с именем становится всё менее нужным, потому что хлопот с ним больше, опять же, совсем уж плёвую зарплату ему предлагать как-то неудобно, а бюджеты редакций и так в обрез.

Вообще, ярославские СМИ, как и прочие региональные, в своё время попали в замкнутый круг. Как ты там наизнанку ни выворачивайся, но на свои харчи не проживёшь. То есть нужен некий внешний источник более или менее значительных объёмов финансирования. В наших конкретных условиях таким источником может быть только бюджет. Значит, либо тебя берут на содержание, либо ты гордо сдохнешь.

При этом чем больше попадаешь в зависимость от бюджета, тем менее интересен становишься, то есть падает тираж. А чем больше падает тираж, тем больше ты зависишь от того, кто деньги платит.

Либо, если повезёт, пристраиваются в качестве местного приложения к федеральному СМИ. И здесь какая-то особая цензура становится ненужной. Потому что всё равно Москва запятые расставляет.
А, что называется, твоя свобода слова никого не волнует: говори, что хочешь, но строго в пределах сметы. В результате это свобода содержанки, которая, пусть даже при всём своём иногда трудном характере, должна всё же понимать границы дозволенного. И она понимает. Или ей показывают на дверь.

Смотрите также:

• Профессор Владимир Жельвис: «Журналисты знают: Большой Брат бдит» →
• «Зомбируют народ». Как работают политтехнологи в Ярославле →
• «И особый путь…». Куда уходят ярославские журналисты →