«Войны не будет». Ветеран Александр Каменецкий о Великой Отечественной

Председатель Ярославского областного комитета ветеранов Александр Каменецкий выбрал профессию военного в 15 лет. Не по своей воле, хотя военные традиции в его семье всегда чтились.

В год 70-летия Победы он вспоминает, как в 1941 году, будучи 8-классником, был вынужден уйти в партизаны, чтобы встать на защиту родного украинского города Малая Виска.

Боевое крещение

Анастасия Вишневская, «АиФ-Ярославль»: Александр Феофанович, как вы попали в партизанский отряд?

Александр Каменецкий: Нам повезло, что у нас красноармейская застава стояла. В августе 1941 года, после того как произошла первая стычка с немцами, многие погибли, но мы спасли раненого командира и часть красноармейцев. Потом это был основной костяк партизанского отряда. Когда командир пошёл на поправку, он позвал меня и ребят постарше в отряд, в подразделение пропагандистов - расклеивать листовки, разбрасывать их на базарах. Это произошло в сентябре. И в сентябре же у меня было боевое крещение.

- Расскажете?

- Мы с ребятами решили уничтожить двух немецких жандармов, которые свирепствовали в колхозе - насиловали, убивали. Мы изучили их маршрут движения, нашли место, где была самая узкая просёлочная дорога в лесном массиве и где можно было сразу их накрыть. Рассчитали время. Оружия у нас не было в первое время, кроме кинжалов и ножей, поэтому мы сделали соломенное чучело и тренировались на нём бить кинжалом. Моя задача была схватить лошадь за уздцы и держать, пока ребята постарше будут уничтожать врагов. Я справился, хотя лошадь подковой разбила мне ногу.

После этой нашей вылазки начались репрессии, массовые аресты, многие пострадали. Но тогда немцы почувствовали, что даже в нашем маленьком городишке есть сила, которая может их остановить.

- Значит, вы уже тогда не только листовками занимались?

- Те зверства, которые немцы творили на Украине, вызывали такую ненависть, что главной задачей у нас было уничтожить врага. Мы подрывали эшелоны, проводили диверсии на железной дороге, нападали на мелкие гарнизоны. Причём до конца 1942 года, пока не был образован штаб партизанского движения при Ставке Верховного Главнокомандования, действовали вслепую. Так что почти всё, что мы тогда делали, можно отнести к разведке. И когда появилась информация о том, что происходит на фронте, когда наладили связь с партизанскими отрядами, партизанам ставились те же задачи - разведка, уничтожение коммуникаций и т.д.

Клятва разведчика

- В регулярной армии вас тоже направили в разведку?

- Да, я подходил для разведки. И рост небольшой, и опыт партизанского движения имелся - я был обстрелянный, местность знал. И знаете, у нас в разведроте была совсем особая обстановка. К молодёжи моего возраста относились с глубочайшим уважением. И такая войсковая дружба была, такое братство… Мы друг другу давали клятву, что, если один из нас погибнет, а другой останется жив, выживший найдёт родителей, расскажет, где похоронен погибший, и передаст его награды. Мне пришлось выполнить эту клятву, когда в Праге, в самом конце войны, погиб мой друг. Я долго переписывался с его матерью и сестрой. А приехать к ним в Воронеж смог только после окончания военного училища.

Я и с братом увиделся лишь спустя 7 лет после того, как он в 1941 году уехал в Одессу в техникум поступать. И домой, на Украину, попал после войны только в 1947 году и всего на 10 суток. Помню, мне неудобно было даже по улицам ходить, потому что я жив, а у других горе. Соседи, знакомые подходили и спрашивали: «Сашенька, ты моего не встречал?» Почти в каждой семье кто-нибудь погиб. Что ни встреча - слёзы.

Упущено многое

- Александр Феофанович, как вы считаете, сегодня у россиян сохраняется память о войне?

- Люди не забудут, если мы будем проводить такие массовые мероприятия, как к 70-летию Победы. Особенно «Бессмертный полк» - это действительно всколыхнуло людей, они вспомнили своих предков. Если мы будем выступать в школах, проводить уроки мужества, это отразится и на духовном, патриотическом воспитании. К сожалению, сейчас, бывая в школах и техникумах, я вижу, что у нас детей учат, но не воспитывают. Многие преподаватели, если история не их профильный предмет, вообще смутно представляют историю Великой Отечественной войны.

- В ваше время было не так?

- Моё поколение училось в 30-е годы, и нас такие зубры учили - будь здоров. Любой учитель на любой вопрос ответит. И военное дело преподавали по-настоящему. С 4-го класса мы сдавали нормы ГТО - и бег, и гимнастику, и стрельбу. К 1941 году я уже был «Ворошиловским стрелком». Ну, кто нас, восьмиклассников, заставлял идти в партизанский отряд? Просто мы так были воспитаны. В своё время и пионерия, и комсомол сыграли большую роль в воспитании молодёжи. После развала СССР, когда эти организации ушли в прошлое, мы забыли о молодёжи. Это сейчас кое-какие проблески заметны. А упущено было многое.

- Но что-то меняется к лучшему?

- Сейчас большое внимание армии уделяется. Поднимается престиж офицера. Если раньше мы «вылавливали» призывной возраст, то в последнее время молодые люди сами приходят, хотят служить.

- А отношение к ветеранам?

- Я бы сказал, что авторитет ветеранских организаций в последнее время вырос. С нами стали считаться. Кто играет главную роль на выборах в поселениях, районах? Ветераны в основном. Кто к 70-летию Победы занимался сбором средств на восстановление мемориалов, кто облагораживал заброшенные захоронения? Ветеранские организации. Они и в Крыму большую роль сыграли.

Сейчас установлены хорошие деловые контакты руководителей ветеранских организаций с местной властью.

- Что волнует ветеранов в сегодняшнем устройстве жизни в Ярославской области?

- В первую очередь платные медицинские услуги. Как-то с этим реформированием здравоохранения не здорово получилось. Конечно, нас выручает госпиталь ветеранов войн - там и персонал великолепный, и отношение к ветеранам особое. Но у нас туда очередь - не только из Ярославля, но и из районов. И рост цен лихорадит, разумеется: на тарифы ЖКХ, на продукты питания. На президиуме Российского союза ветеранов, куда приезжают представители Госдумы и аппарата президента, мы много вопросов поднимаем в отношении социальной защиты ветеранов. Но сейчас время такое - нам постоянно отвечают: «Нет денег».

Мы - не Ирак

- Вы часто бываете на родине?

- Раньше регулярно ездил. Нашим партизанским отрядом мы встречались в Запорожье и Киеве. У меня практически все родственники на Украине. Все предки там похоронены. Сестра живёт в Кировограде, племянники - в Запорожье, в Днепропетровске. Я с ними и сейчас созваниваюсь, а поехать туда не могу. Хотя награждён украинским орденом Мужества.

- Сейчас многих тревожит, как будет развиваться ситуация на Украине. Ваши прогнозы?

- Что касается Украины, я считаю, что нынешняя власть долго не продержится, и всё завершится сменой правительства. Что касается России, я уверен, что войны не будет. Сейчас если война, то ядерная, и американцы это понимают. Это у нас немцы до самой Москвы дошли, и народ, испытав на себе, понимает, что это такое. А американцы не воевали на своей территории. Но и они понимают, что такое ядерная война. И что мы - не Япония, не Югославия и не Ирак. Мы ядерная держава, и в случае чего возмездие будет таким, что мало не покажется.

Смотрите также:

• Участник войны Николай Бритвин: «Труженикам тыла сейчас приходится тяжелее, чем ветеранам» →
• Охотники за караванами. Врач Михаил Емельянов - о «своей» афганской войне →
• «Гибли целыми семьями». Как село Великое обрело память о войне →