6 июня в Москве прошёл митинг за науку и образование, на который вышли, по разным оценкам, от двух до трёх тысяч человек. Его участники требовали изменить политику властей в отношении учёных и образовательных учреждений.
Действительно ли наша наука оказалась в таком бедственном положении, и как относится к этим проблемам ярославская интеллигенция - об этом наш сегодняшний разговор с Евгением Ермолиным, доктором педагогических наук, журналистом и литератором.
«Страшный вызов»
Ольга Савичева, «АиФ-Ярославль»: Евгений Анатольевич, участвовали ли вы в этой акции и насколько, по вашему мнению, искренними были выступления митингующих? Или, может, мероприятие кем-то проплачено?
Евгений Ермолин: Я там не был, а многие мои знакомые были. Вы знаете, даже смешно немного. За деньги у нас выходят на другие митинги другие люди. Как правило, не имеющие отношения к науке.
- Вы согласны с тем, что наука у нас в загоне?
- Чтобы наука и образование процветали, нужно не только, чтобы общество и власти понимали их ценность. Хотя у нас и с этим проблема. Потребна атмосфера, в которой не нужны такие митинги. Атмосфера творчества, свободы, открытости альтернативам, дух поиска, дискуссий, споров во всех сферах жизни. В современном обществе «запрещено запрещать». У нас же, как встарь, скорее запрещено разрешать. На такой почве наука плохо растёт и образование хиреет. Такие общества исторически обречены, вопрос в сроках.
- Имеют ли, на ваш взгляд, под собой основания требования митингующих? Речь шла об изменении приоритетов государственной политики в пользу науки и просвещения, соблюдении академических свобод в школах и вузах, прекращении преследования научных и просветительских организаций.
- Да, хотя это страшный вызов той части нашего общества, которая поставила во главу угла архаичную логику контроля, запретов, порицания и преследования за инакомыслие и инаковерие.
«Ветхая химера»
- Как вы относитесь к лозунгу «Долой единый учебник»?
- В современном невероятно разнообразном мире единый учебник – это древняя рептилия, ветхая химера. Мечта мракобесов вернуться к советского типа единомыслию неосуществима. Согласие в современном обществе создаётся не единым учебником, а, как говорил один француз, ежедневным плебисцитом, сказать свежее - гражданской активностью в социальных сетях.
- В провинции об этом митинге мало кто слышал. В том числе и в Ярославле. Как вы думаете – почему? Разве у нас не те же проблемы?
- В Ярославле уличная политика уснула. Я думаю, у многих есть мнение, но им негде его выразить, кроме как в интернете. И там народ не особо молчит. А если молчит, то потому, что полагает: его мнение никому не интересно и никем не будет принято во внимание. Такая у нас провинциальная школа, своего рода наука индифферентности и образование соцпассивности.
Куда несётся наша тройка?
- Стало известно, что депутаты предлагают продолжить школьную реформу, только теперь уже в сфере воспитания. Так, они предлагают начислять штрафы родителям за прогулы детей, разместить в классах камеры слежения и ввести школьных приставов, которым будет поручено следить за соблюдением правил не только учениками, но и учителями, завучами и директором. Как вы относитесь к подобным нововведениям?
- Нашим депутатам давно стыд глаза не ест. Иначе б они давно ослепли. Их контрольно-запретительные инициативы уже даже странно обсуждать как что-то серьёзное. Пусть их.
- Гоголь в своём «Ревизоре» писал: «Не приведи Бог служить по учёной части! Всего боишься: всякий мешается, всякому хочется показать, что он тоже умный человек». Неужели ничто не поменялось в России за прошедшее время?
- Я думаю, ситуация изменилась к худшему. Гоголь фиксирует время интереса к науке, пусть дикого. Сейчас же ему на смену приходит равнодушие. Успешные люди понимают, что успех в нашем обществе приносят не наука и образование, а связи, происхождение, деньги, случай. Учёность тут только обуза. По сути, мы, не решив задач модернизации общества, развернулись вспять - и несётся наша тройка мимо Гоголя, мимо Петра Великого, куда-то в лесной улус степной Орды. Здравствуй, монгольская родина! Ярославль 170 лет был когда-то оплотом чингизидов-фёдоровичей, аукнувшихся и в ХХ веке сибиряком Фёдором Ивановичем. Ему не привыкать.