7 сентября исполнится два года с момента гибели хоккейной команды «Локомотив». В этот день рядом с «Ареной-2000» будет открыт монумент «Хоккейное братство». Он представляет собой 37 (по числу погибших) стилизованных клюшек, сложенных таким образом, что под одним углом они выглядят как падающая птица, а под другим – как взлетающий самолёт. Работы по установке памятника уже начались, но они ведутся в строжайшей секретности. Тем не менее, нам удалось побеседовать с одним из трёх создателей монумента - художником Михаилом БЕКЕТОВЫМ.
Перешагивать через амбиции
Алла Смирнова, yar.aif.ru: Михаил Петрович, почему вы решили принять участие в конкурсе на создание монумента?
Михаил Бекетов: Эта трагедия затронула всех, и я не исключение. Она стала значимым событием для огромного количества людей. Мне и моим соавторам хотелось выразить это в работе.
А. С.: Как пришла идея именно такого монумента?
М. Б.: Это уникальный проект. Легко сделать памятник человеку, а вот создать монумент команде, отразить её дух – непростая задача. На конкурсе было представлено много проектов – более 60, победа стала для меня неожиданностью. Я изначально понимал идею как собирательный, современный образ команды.
А.С.: Этот проект – коллективный труд. Наверное, тяжело работать с другими творческими людьми? Как вы справлялись?
М.Б.: С самого начала я сомневался, смогу ли справиться с задачей. Я мог сам работать, но мне хотелось найти единомышленников. Как художник-монументалист, я всегда работал в коллективе. Коллективное творчество более результативно, особенно в сжатые сроки. Но каждый из нас – индивидуальность. У нас были и разногласия, и непонимание. Это всегда происходит. Нужны терпимость, уважение и умение слушать друг друга. А это очень трудно. Наш проект - колоссальный труд, построенный на взаимоотношениях. Приходилось перешагивать через свои амбиции, гордыню.
А. С.: Вы довольны тем, что получилось?
М. Б.: Разве может художник быть довольным своим результатом? Всегда кажется, что можно было лучше. Когда ты делаешь большую вещь, начинаешь увлекаться деталями. Главное - не уйти в сторону. Очень важно выдержать первоначальный замысел. Нам это удалось.
Булыжники с подписями
А. С.: Если говорить в целом о ярославских памятниках, появившихся в последние годы, они вам нравятся?
М. Б.: У нас немало новых памятников, неплохо слепленных. Но они не вписаны в архитектурное пространство. Скульптура – это движение вокруг. Её можно обойти, посмотреть. Например, памятник Собинову очень хорош. Но к нему не подойти, рядом дороги, а пространства для него нет. Часто архитекторы поставлены в такие условия, что их работа не нужна.
А.С.: Почему так?
М. Б.: У власти нет интереса. Возьмём ситуацию с парками. Их легче вырубить, что сейчас и происходит, чем развить, поставить в них, например, красивые скульптуры.
А. С.: В последнее время в нашем регионе заметна мода на малые архитектурные формы. Почему памятники становятся всё меньше?
М. Б.: Малые архитектурные формы менее затратны и по финансам, и по времени. Но всё равно важно, как объект расположен в пространстве. Арт-объекты я приветствую, если они не являются самовыпячиванием автора, а несут какую-то идею, игру. Этого так не хватает в нашей жизни. Разрушить легко, а вот создать что-то новое и интересное редко удаётся.
Проблема в том, что у нас нет экспертного совета. Поэтому в городе появляются бессмысленные вещи, ничем не мотивированные. Например, в парке 1000-летия стоят какие-то булыжники с надписями. Подобные вещи воспитывают дурной вкус. Посмотрите на Чижика-Пыжика в Санкт-Петербурге. Это же гениально! Художественная ценность не зависит от размера. Это совокупность эстетического, мифологического. Осознание этого приходит со временем и совершенно не зависит от художника и момента, когда это происходит. Есть вещи, которые вне времени. Общество может быть не подготовлено к восприятию. Как, например, было с импрессионистами. В наше время нелепость привлекает больше.
Искусство или политика?
А. С.: Так ли необходимо вкладывать средства в памятники и монументы? Есть ли от этого какая-то финансовая выгода, например, привлечение туристов?
М. Б.: Конечно, этим заниматься необходимо. Одна из новых идей - в парке недалеко от вокзала Ярославль-Главный поставить конную статую дочери Ярослава Мудрого Анны, которая стала королевой Франции. Это привлечёт туристов и сохранит историю. Ещё там можно сделать парк скульптур. Мы делали предложение мэрии, у них есть желание с этим работать, но у города сейчас другие задачи. И на нынешнем политическом фоне предложения художников просто неуместны.
Ещё у меня есть идея сделать памятник кошкам. Именно ярославские кошки спасли блокадный Ленинград от крыс. Тема, может, и несерьёзная, но это тоже наша история.
А. С.: Почему не все удачные проекты удаётся воплощать?
М. Б.: Чтобы реализовать интересные задумки, необходима совместная работа архитектора и художника. А у нас художники не имеют статуса, он не прописан ни на государственном, ни на местном уровне. Поэтому руководство города стало отбирать у нас помещения. Мы выполняем социально направленную работу: проводим мастер-классы, преподаем, проводим выставки, но никакой поддержки от государства не получаем. Что значит отнять мастерскую у художника? Выкинуть на улицу! Но там он творить не сможет! Ему нужно место, где он может уединиться, делать работу, которую он предлагает для общества. Художники создают культурное наследие, но власти об этом забыли.
А. С.: Как вернуть художникам статус?
М. Б.: Мы сами довели ситуацию до предела. Все желают творить, и никто не хочет заниматься организаторской работой.
Художник сам не может продавать свои картины. В России нет арт-рынка, и он никак не формируется. Нужны изменения общности художников. Мы пытаемся сейчас делать выставки более целенаправленными, но я сталкиваюсь с тем, что наши власти просто не ходят на них. Может, недостаточно информации. Мы не делаем шоу, хотя надо бы. Пытаемся перестроиться, но народ всё меньше ходит на выставки. Это большая проблема нашего социума и страны. Если мы хотим сохранить культурный слой, наработанный годами, надо беречь то лучшее, что у нас есть, и развивать.
История - не КВН
А. С.: В Москве в своё время убрали памятник Дзержинскому, а у нас не тронули ни одного арт-объекта социалистической эпохи. В Ярославле до сих пор стоят два памятника и несколько бюстов Ленина. Нужно ли, на ваш взгляд, демонтировать памятники советским вождям?
М. Б.: Памятники советского периода – это наша история. Кто бы там ни был изображён – Дзержинский, Ленин - если он имеет историческую ценность и уже вписался в пространство, его не надо трогать. Это память для наших детей. Как мы относимся к памятникам предшественников, так будут относиться и к нашим. Другое дело, когда такой памятник пытаются «осовременить». Например, в одном детском лагере я видел памятник Ленину, покрашенный в жёлтый цвет. Там считают, что это здорово, новаторски. Разрушенные, плохо слепленные памятники, не несущие никакой смысловой нагрузки, лучше демонтировать. Не надо превращать историю в КВН.
В Ярославле не хватает главного архитектора и жёсткого отношения к тому, что у нас создаётся нового и как сохраняется старое. Уникальные вещи, олицетворяющие эпоху, надо оставлять. А антихудожественные убирать.
Досье АиФ
Михаил БЕКЕТОВ родился в Казахстане в 1953 году. Окончил Алма-Атинское художественное училище. Затем - Московское высшее художественно-промышленное училище. С 1985 года – член Союза художников России. Работы М. Бекетова находятся в музеях Казахстана, Узбекистана, России, Литвы, в Галерее Ричарда Спунера (США), в российских и зарубежных частных коллекциях.
«Голубиный» вирус может добраться до Ярославской области 
Голуби в Ярославской области заразились болезнью Ньюкасла 
«Чемодан без ручки». В ярославской культурной среде назрел кризис 
Покупки, еда и «киношка». Андрей Алексеев - о развитии киноиндустрии 
История ушла под воду. Нужно ли восстанавливать затопленную Мологу