К сожалению, очень мало, считает краевед и экскурсовод Ирина Зенкина. А ведь без этого, уверена Ирина Ивановна, невозможно понять историю своей страны, да и всего человечества, проникнуть в суть событий, образа жизни и мыслей своего народа, невозможно воспитание любви к своей Родине.
Кому гордиться?
Ольга Савичева, АиФ-Ярославль: Ирина Ивановна, вы стали одним из создателей дома-музея скульптора Александра Опекушина. С какими трудностями пришлось столкнуться?
Ирина Зенкина: То, чем я жила последние два десятилетия своей жизни, – музей. Но люди даже не знали, кто такой Опекушин. А ведь это величина для Ярославля – знаменитый российский скульптор, по проектам которого только в Москве было создано четыре памятника – Пушкину, Александру II, Александру III и Екатерине Великой. А кроме того, во многих других городах России и за рубежом. Настолько сложно было внедрять это имя в культурную память ярославцев!
В селе Рыбницы Некрасовского района находилось в полуразрушенном состоянии здание бывшей лепной школы, основанной при участии Александра Опекушина. Его и начали восстанавливать как Дом-музей А.М. Опекушина. И ещё задолго до открытия музея стали проводить экскурсии.
А 6 июня и 15 октября в течение нескольких лет здесь собирались энтузиасты, местная сельская интеллигенция, учителя, библиотекари и проводили встречи, приглашали артистов, читали стихи поэтов – отмечали дни рождения Пушкина и Лермонтова.
Я считаю, что родина нашего великого земляка, автора лучших памятников великим русским поэтам, даёт нам уникальную возможность отмечать Пушкинские и Лермонтовские дни на Ярославской земле.
Сейчас всюду много говорят о патриотизме. Это чувство не рождается от слов (как говорят, сколько раз ни говори «халва», во рту слаще не станет). Так и патриотизм, который начинается «от калитки», от «травы у дома». И наша самобытная культура способна сохранить и пробудить эти чувства.
Похоронен Опекушин недалеко от лепной школы, на скромном сельском кладбище. Когда мы с детьми во время экскурсии приезжаем на могилу Александра Михайловича, я рассказываю, какой великий человек здесь лежит, как прославил он Ярославскую землю. И добавляю: вся лепная красота Москвы и Петербурга создавалась руками крестьян-отходников Даниловского уезда, то есть вашими предками. Гордитесь!
О. С.:А сколько времени восстанавливали здание музея?
И. З.: Около 20 лет. Меня всегда удивляло: как это так – здание в своё время приобрёл за 10 тысяч рублей крестьянин и подарил местной земской школе, а вся громадная Ярославская область так долго не могла изыскать средства на его восстановление.
Тем более ценным является участие простых людей в судьбе музея. Нашлись два спонсора – муж и жена, которые сделали большое красивое надгробие, достойное памяти нашего великого земляка. И поставили условие: не объявлять, кто они. Это люди с истинно христианскими добродетелями, считающие, что добро должно делаться тайно. Свою скромную лепту внесли и учащиеся школы №36 Ярославля и школы пос. Красный Профинтерн.
Почему не храним историю?
О. С.:Чем вы сейчас увлекаетесь?
И. З.: Моё второе большое увлечение – туризм, я провожу экскурсии. В том числе и по Ярославлю. Но его мы, к сожалению, уже потеряли как город 19 века, потому что любой губернский город – это, прежде всего, сочетание деревянного и каменного, где каждый камень несёт информацию, дух времени. И так неловко возить туристов туда, где стоят стеклянно-бетонные «угробины», и говорить: представьте, здесь стоял такой красивый старинный деревянный дом…
И становится больно, когда мы громко заявляем о себе с той же, к примеру, Главной Масленицей страны, а для сохранения подлинного историко-архитектурного облика города делаем недостаточно.
В этом смысле мы не в выигрышном положении по сравнению, например, с Вологдой, которая особенно себя так вот не афиширует, ни в каких больших российских проектах не участвует, но сохраняет своё деревянное зодчество, свой неповторимый облик.
Как и Кострома, где сейчас заметно восстанавливается архитектурная среда. То же можно сказать и о Рыбинске. Если Ярославль-городок - Москвы уголок, то Рыбинск – Питера уголок (начиная от планировки города и заканчивая такими зданиями, как, например, Спасо-Преображенский собор – модель Исаакиевского собора).
О. С.:Вам не кажется, что ярославские музеи во многом дублируют друг друга?
И. З.: Конечно, и это удручает. Если к нам приезжает человек и хочет получить полноценное представление об истории Ярославля, где он может это сделать? Казалось бы, есть два музея – музей истории города и историко-архитектурный музей-заповедник. Но в отношении экспозиции по древнейшей истории города они действительно дублируют друг друга. В одном – макет древнего Ярославля, бюст Ярослава Мудрого, немного экспонатов по археологии. Идём в другой – опять макет, опять Ярослав Мудрый, плюс планшет прикреплён, неолитический топорик с дорисованной ручкой… В третьем зале несколько изразцов, кольчуги, секиры, в последнем – карета, портреты … Всё! История закончилась! Где богатейший 19 век? Советское время? Великая Отечественная война? И пришли в результате к чему? Выросло несколько поколений, которые настоящей истории Ярославля, богатой, не увидели. Они даже не знают, что такое богатая история.Фонды огромные, а возможности выставляться нет. Это очень болезненный вопрос для работников музеев, непростая проблема для города. Но решать её нужно. Где, как не с музея, начинается патриотизм?
Необыкновенные фонды декоративно-прикладного искусства – и в музее-заповеднике, и в художественном музее. Опять рассредоточенность! Отсутствие экспозиционных площадей. Может, подобрать какое-то хорошее старое здание, усадьбу и сделать самостоятельный музей декоративно-прикладного искусства? Вся Волжская набережная была бы в музеях!
Что за стиль «а-ля рюс»?
О. С.:Сейчас в области появляется много новых музеев. К примеру, в одном только Ростове – «Щучий двор», «Луковая слобода», «Царевна-лягушка». Как вы к этому относитесь?
И. З.: Всё такое сказочное, яркое, броское, отчасти облегчённо-упрощённое. Как-то при этом тускнеет истинная значимость Ростова.
Такие развлечения, наверное, нужны, но не хотелось бы, чтобы они не довлели над настоящими музеями. Потому что смотрю - в музей археологии да даже в музей финифти не больно уже теперь идут. Давайте к «Царевне-лягушке»!
А так называемые мастер-классы? Все поделки к чему сводятся – куколку свернуть из тряпочки - дёшево и сердито. Немногие, к сожалению, проводят это методически грамотно. Сколько езжу по разным музеям – и всё эти мастер-классы.
Понятно, что трудные времена, что музеям надо выживать, но происходит такая девальвация и, я бы сказала, деградация… Необходимо иметь цель, а не то мы сами скоро все превратимся в «куколок».
Досье
Ирина Зенкина. Родилась 29 июня 1946 года в Ярославле. Училась в Ярославле в начальной 7-й и средней 44-й школах. Высшее образование получила в Ленинградском университете им. Жданова, где окончила исторический факультет. Краевед, экскурсовод. Работала заведующей филиалом Ярославского художественного музея – Домом-музеем А. М. Опекушина.
История ушла под воду. Нужно ли восстанавливать затопленную Мологу 
Любим по-русски. Историк Алексей Киселёв об умирании народной культуры 
Свидание в музее. Марина Полывяная - о том, чем живут «хранители памяти» 
Под угрозой переселения. Что происходит с ярославскими музеями 
«Город без перспективы». Что мешает развиваться туризму в Ярославле